Смотрящие в стол и Алексей Навальный

Оригинал взят у adminrussia в Смотрящие в стол и Алексей Навальный

В пятницу, 19 декабря, в зале Замоскворецкого суда Москвы основатель Фонда борьбы с коррупцией Алексей Навальный, обвиняемый в мошенничестве по «делу Ив Роше» вместе с его братом Олегом, произнес последнее слово. Приговор Алексею и Олегу Навальным будет оглашен 15 января 2015 года в 10:30. Прокуратура потребовала для Алексея Навального девять лет лишения свободы (с учетом условного срока по делу «Кировлеса» — десять лет). Для Олега Навального потребовали восемь лет лишения свободы, - сообщает телеканал "Дождь". Как предположил политолог Александр Марков, приговор Навальному могут сдвинуть на несколько дней. Связано это может быть с тем, что на 15 января намечено проведение народного схода, на который за один неполный день записались участниками более 7 тысяч человек.



Последнее слово Алексея Навального, 19 декабря 2014

«Сколько раз в своей жизни человек, который не занимается чем-то криминальным и противозаконным, может произнести последнее слово? Нисколько, ноль раз. Или, может быть, если ему не повезет, случится один раз. За последние полтора года, два года, с учетом апелляций и так далее — это мое шестое, седьмое, может быть, десятое последнее слово. Вот эту фразу — «Подсудимый Навальный, вам предоставляется последнее слово» — я уже слышал много раз. Такое впечатление, что у нас последнее слово — для меня, для кого-то, для всех наступают последние дни. Постоянно тебя требуют сказать последнее слово.

Я говорил это, но, в общем-то, вижу, что последние дни не наступают. И самое главное, что меня в этом убеждает — если бы я всех вас здесь сфотографировал, вот так вот, втроем, а лучше всех вместе, с представителями потерпевших так называемых. Это вот те люди, с которыми я общаюсь в последнее время. Люди, глядящие в стол. Понимаете? Вы все постоянно смотрите в стол. Я с вами со всеми разговариваю, а вы смотрите в стол, постоянно, все. Вам нечего сказать. Самая популярная фраза — вы ее точно знаете — которая обращается ко мне. Следователи, прокуроры, сотрудники ФСИН, вообще кто угодно, судьи по гражданскому праву, по уголовному, говорят эту фразу чаще всего. «Алексей Анатольевич, вы же все понимаете».

Я все понимаю. Но я не понимаю одного — но вы-то почему без конца смотрите в стол? У меня нет никаких иллюзий. Я понимаю отлично, что никто из вас сейчас не вскочит, не перевернет этот стол, и не скажет: «Да надоело мне! Я сейчас выхожу!» И не встанут представители «Ив Роше» и не скажут: «Убедил нас Навальный своими красноречивыми словами!»

Человек устроен по-другому. Человеческое сознание компенсирует чувство вины. Иначе бы люди постоянно выбрасывались как дельфины. Ну невозможно прости прийти и постоянно думать. Прийти домой и рассказать своим детям, мужу: «Вы знаете, сегодня я участвовал в том, что мы сажали заведомо невиновного. Я теперь страдаю и буду страдать постоянно»

Люди так не делают, они устроены по-другому. Они либо скажут: «Ну, Алексей Анатольевич, вы же все понимаете», либо они скажут: «Нет дыма без огня», либо они скажут: «А не надо было на Путина лезть», как вот процитировали слова представителя Следственного комитета. «Если бы он не привлекал к себе внимание, не размахивал бы руками и не мешал проходу граждан, то, наверное, все бы обошлось»

Но, тем не менее, для меня очень важно обращаться именно в эту часть зала или к тем, кто посмотрит или прочитает мое последнее слово, достаточно бесполезно. Но, тем не менее, люди, смотрящие в стол, — это же, по большому счету, такое поле битвы, которая происходит между теми жуликами, которые захватили власть, и нормальными людьми, которые хотят власть изменить.

Мы же бьемся за людей, смотрящих в стол. За тех, которые пожимают плечами, ничего не делают. В условиях, когда можно просто не делать какой-то подлости, они ее делают. Известная цитата — сегодня все любят кого-то цитировать, известная книжка, «Убить дракона» — всех учили плохому, но почему же ты, скотина, оказался первым учеником?

Количество людей, смотрящих в стол, которые либо просто вынуждены делать подлость, либо - даже чаще всего — когда их никто не заставляет делать эту подлость, они просто смотрят в стол, они отворачиваются и пытаются игнорировать происходящее. И наша битва за людей, смотрящих в стол, чтобы объяснить вам еще раз, чтобы вы не смотрели, а сами себе признались: все, к сожалению, в нашей прекрасной стране, все, что происходит, основано на бесконечном вранье.

Я здесь стою и готов постоять сколько угодно раз для того, чтобы вам всем доказать, что я не хочу терпеть это вранье, я не буду его терпеть. В буквальном смысле вранье во всем, от первого до последнего слова, понимаете?

Мне говорят, что интересы русских в Туркмении — их не существует, зато интересы русских на Украине – нужно начать войну. Мне говорят, что русских в Чечне никто не обижает. Мне говорят, что не существует ничего такого. Мне говорят, что в «Газпроме» не воруют. Я приношу документ о том, что у этих конкретных чиновников есть незарегистрированное имущество, есть компании. Мне говорят, что ничего этого нет.

Я говорю, что мы готовы прийти на выборы и победить вас на выборах. Мы регистрируем партию, мы делаем многие вещи. Мне говорят: «Это все ерунда. Мы на выборах побеждаем, а вы в них не участвуете, не потому, что мы вас не пускаем, а потому, что вы неправильно оформили документы»

Все построено на вранье. На ежечасном вранье, понимаете? И чем более убедительные доказательства чего-либо приносит любой из нас, с тем большим враньем мы сталкиваемся. И это вранье просто стало механизмом, который использует государство. Оно стало сутью государственной власти, сутью ее.

Мы смотрим выступления первых лиц — там же вранье от первого до последнего слова. Вчера выступает Путин: «У нас нет дворцов». Да мы фотографируем эти дворцы в месяц по три штуки, выкладываем, показываем. «Нет у нас дворцов. Нет у нас каких-то олигархов, которые кормятся от государства». Да вот же, пожалуйста, документики посмотрите, как руководитель РЖД на кипрские и панамские оффшорные компании половину уже госкорпорации отводит.

Зачем терпеть это вранье? Зачем смотреть в стол? Извините, что я вас в какую-то философию утягиваю, но жизнь слишком коротка, чтобы в стол смотреть. По большому счету, ну а че там, в этой жизни-то? Я не успел оглянуться — мне уже почти сорок. Не успею оглянуться, и вот внуки. А потом мы все не успеем оглянуться, и мы уже лежим в постели, и вокруг нас стоят родственники, которые думают: «Скорее бы он отдал концы и освободил жилплощадь»

И в какой-то момент мы будем понимать, что не имело смысла вообще ничего из того, что мы делали, для чего мы смотрели в стол и молчали.

Смысл имеют только те моменты в нашей жизни, то время, когда мы делаем что-то правильное, когда нам не нужно смотреть в стол, когда мы можем просто честно посмотреть в глаза друг другу, просто поднять эти глаза. Вот это имеет смысл, а все остальное смысла не имеет.

Поэтому для меня, я не скрою, это болезненная ситуация. И хитрый, болезненный формат, который выбрал Кремль для борьбы со мной, когда они не просто меня пытаются посадить, а каких-то притянуть туда еще невиновных человек. Офицеров, там, с пятью детьми. И я должен смотреть в глаза его жене. У нас очень многих людей по Болотному делу посадили ни за что, просто для того, чтобы застрашить меня. Сейчас брата моего, понимаете, вот у него тоже жена двое детей, и я должен как-то вот сейчас с родителями. Они все понимают, поддерживают, я им очень благодарен.

Передайте им там всем: да они меня этим цепляют. Тем, что они вместе со мной каких-хо еще невиновных людей паровозом тащат. Но — может быть, плохую вещь скажу — но даже взятие заложников меня не остановит. Потому что все в жизни не имеет смысла, если терпеть бесконечное вранье, быть согласным со всем.

Никогда не соглашусь с той системой, которая выстроена сейчас в стране, потому что эта система направлена на то, чтобы грабить всех, кто находится в этом зале.

У нас все выстроено в таком смысле, что существует хунта, прямо в буквальном смысле хунта. Двадцать человек, которые стали миллиардерами, захватив все — от госзакупок до продажи нефти. Есть тысяча человек, которые находятся у кормушки этой хунты. Не больше тысячи. Есть несколько процентов активного населения, которому это не нравится. И есть миллионы смотрящих в стол. Я не остановлю свою борьбу с вот этой хунтой. Я буду продолжать агитировать, баламутить — как угодно —– тех самых людей, которые глядят в стол, вас в том числе всех.

Знаете, я не жалею, что позвал людей на несанкционированную акцию. Вот та акция на Лубянке, из-за которой все началось, она, прямо скажем, не удалась. Я не жалею ни секунды, что я это сделал. Я не жалею ни секунды, что направил свои действия в сторону борьбы с коррупцией, на расследования и так далее.

Адвокат Кобзев несколько лет назад, когда мы разбирали дело «Газпрома» или «ВТБ», сказал мне вещь, которая запомнилась: «Алексей, а ведь тебя точно посадят. Рано или поздно, тебя посадят».

Понятно, что человеческое сознание компенсирует это, невозможно жить постоянно с мыслью «Ой, меня посадят». Она вытесняется из головы, но, тем не менее, я отдаю себе отчет в этом во всем. Я могу сказать, что я не жалею ни об одном своем действии. Я буду и дальше призывать людей участвовать в коллективных действиях, в том числе, реализовывать свое право на свободу собраний. Я считаю, что у людей есть законное право на восстание против несправедливой, коррумпированной власти, против хунты, которая все захапала, которая триллионы долларов выкачала из нашей страны в виде продажи нефти и газа. И что мы получили от этого всего? Ничего.

В этой части я повторяю то, что я сказал в последнем слове по «Кировлесу». Мы позволили им, именно мы, глядя в стол, нас ограбить; мы позволили увезти эти наворованные деньги в Европу, мы позволили им превратить нас в скотов.

Что мы приобрели? Чем они с нами расплатились? С вами — глядящими в стол!? Да ничем! Здравоохранение у нас хорошее? Нет у нас здравоохранения! Образование у вас есть? Нет у вас образования! Дороги вам дали хорошие? Нет у вас дорог.

Вот какая зарплата у секретаря суда? Вот судебный пристав получает ну от силы 35 тысяч рублей. Вот, понимаете! Парадоксальная ситуация, когда десяток жуликов всех нас — вас — грабит каждый день. А мы все это терпим. Я это терпеть не буду.

Во-вторых, сколько нужно будет здесь стоять, в метре от этой клетки, внутри этой клетки, — я постою. Я хотел бы еще раз, завершая, сказать, что трюк удался там с моей семьей, с моими близкими. Но, тем не менее, они меня поддерживают во всем, но, собственно говоря, никто из них не собирался становиться политическими активистами. Именно поэтому нет никакой нужды сажать моего брата на восемь лет или вообще сажать. Он не собирался заниматься политической деятельностью.

Уже принесено нашей семье достаточное количество боли и страданий в связи с этим. Нет никакой нужды усугублять это все. Я уже сказал, что «взятие заложников» меня не остановит. Но, тем не менее, я не вижу, зачем власти этих заложников нужно добивать сейчас.

Я призываю всех абсолютно — это, знаете, может быть, наивно звучит, и над этими словами принято смеяться и ухмыляться — я призываю жить не по лжи.

Я хочу поблагодарить всех за поддержку. Я хочу призвать всех жить не по лжи. Я хочу сказать, что я уверен абсолютно, что изолируют меня, и посадят, и так далее. Но, как говорится, на его место придет другой. Ничего уникального и сложного я никогда не делал. Все, что я делаю, может делать любой человек. Я уверен, что и в Фонде борьбы с коррупцией, и где-то еще найдутся люди, которые будут продолжать делать то же самое, вне зависимости от решения, вот этих судов, единственная цель которых – это придание вида законности. Спасибо»

http://tvrain.ru/articles/poslednee_slovo_alekseja_navalnogo-379640/
philologist

Последнее слово

Оригинал взят у borisakunin в Последнее слово

В пятницу прокуратура потребовала на суде по делу «Ив Роше» (черт-те из чего сляпанному) десять лет тюрьмы для Алексея Навального и восемь лет для его брата Олега.
Поэтому вместо приготовленного субботнего поста публикую здесь последнее слово Алексея в суде. Прочтите. Если у вас всё в порядке с чутьем на искренность, вы не останетесь равнодушными.
Вы тоже можете что-то сделать. Например, показать этот текст знакомым, которые не пользуются интернетом. По телевизору они такого точно не услышат. Или отметиться вот здесь или здесь

«Сколько раз в своей жизни человек, который не занимается чем-то криминальным и противозаконным, может произнести последнее слово? Нисколько, ноль раз. Или, может быть, если ему не повезет, случится один раз. За последние полтора года, два года, с учетом апелляций и так далее — это мое шестое, седьмое, может быть, десятое последнее слово.
Вот эту фразу — «Подсудимый Навальный, вам предоставляется последнее слово» — я уже слышал много раз. Такое впечатление, что у нас последнее слово — для меня, для кого-то, для всех наступают последние дни. Постоянно тебя требуют сказать последнее слово.
Я говорил это, но, в общем-то, вижу, что последние дни не наступают. И самое главное, что меня в этом убеждает — если бы я всех вас здесь сфотографировал, вот так вот, втроем, а лучше всех вместе, с представителями потерпевших так называемых. Это вот те люди, с которыми я общаюсь в последнее время.
Люди, глядящие в стол. Понимаете? Вы все постоянно смотрите в стол. Я с вами со всеми разговариваю, а вы смотрите в стол, постоянно, все. Вам нечего сказать. Самая популярная фраза — вы ее точно знаете — которая обращается ко мне. Следователи, прокуроры, сотрудники ФСИН, вообще кто угодно, судьи по гражданскому праву, по уголовному, говорят эту фразу чаще всего. «Алексей Анатольевич, вы же все понимаете».
Я все понимаю. Но я не понимаю одного — но вы-то почему без конца смотрите в стол? У меня нет никаких иллюзий. Я понимаю отлично, что никто из вас сейчас не вскочит, не перевернет этот стол, и не скажет: «Да надоело мне! Я сейчас выхожу!» И не встанут представители «Ив Роше» и не скажут: «Убедил нас Навальный своими красноречивыми словами!»
Человек устроен по-другому. Человеческое сознание компенсирует чувство вины. Иначе бы люди постоянно выбрасывались как дельфины. Ну невозможно прости прийти и постоянно думать. Прийти домой и рассказать своим детям, мужу: «Вы знаете, сегодня я участвовал в том, что мы сажали заведомо невиновного. Я теперь страдаю и буду страдать постоянно»
Люди так не делают, они устроены по-другому. Они либо скажут: «Ну, Алексей Анатольевич, вы же все понимаете», либо они скажут: «Нет дыма без огня», либо они скажут: «А не надо было на Путина лезть», как вот процитировали слова представителя Следственного комитета. «Если бы он не привлекал к себе внимание, не размахивал бы руками и не мешал проходу граждан, то, наверное, все бы обошлось»
Но, тем не менее, для меня очень важно обращаться именно в эту часть зала или к тем, кто посмотрит или прочитает мое последнее слово, достаточно бесполезно. Но, тем не менее, люди, смотрящие в стол, — это же, по большому счету, такое поле битвы, которая происходит между теми жуликами, которые захватили власть, и нормальными людьми, которые хотят власть изменить.
Мы же бьемся за людей, смотрящих в стол. За тех, которые пожимают плечами, ничего не делают. В условиях, когда можно просто не делать какой-то подлости, они ее делают. Известная цитата — сегодня все любят кого-то цитировать, известная книжка, «Убить дракона» — всех учили плохому, но почему же ты, скотина, оказался первым учеником?
Количество людей, смотрящих в стол, которые либо просто вынуждены делать подлость, либо - даже чаще всего — когда их никто не заставляет делать эту подлость, они просто смотрят в стол, они отворачиваются и пытаются игнорировать происходящее. И наша битва за людей, смотрящих в стол, чтобы объяснить вам еще раз, чтобы вы не смотрели, а сами себе признались: все, к сожалению, в нашей прекрасной стране, все, что происходит, основано на бесконечном вранье.
Я здесь стою и готов постоять сколько угодно раз для того, чтобы вам всем доказать, что я не хочу терпеть это вранье, я не буду его терпеть. В буквальном смысле вранье во всем, от первого до последнего слова, понимаете?
Мне говорят, что интересы русских в Туркмении — их не существует, зато интересы русских на Украине – нужно начать войну. Мне говорят, что русских в Чечне никто не обижает. Мне говорят, что не существует ничего такого. Мне говорят, что в «Газпроме» не воруют. Я приношу документ о том, что у этих конкретных чиновников есть незарегистрированное имущество, есть компании. Мне говорят, что ничего этого нет.
Я говорю, что мы готовы прийти на выборы и победить вас на выборах. Мы регистрируем партию, мы делаем многие вещи. Мне говорят: «Это все ерунда. Мы на выборах побеждаем, а вы в них не участвуете, не потому, что мы вас не пускаем, а потому, что вы неправильно оформили документы»
Все построено на вранье. На ежечасном вранье, понимаете? И чем более убедительные доказательства чего-либо приносит любой из нас, с тем большим враньем мы сталкиваемся. И это вранье просто стало механизмом, который использует государство. Оно стало сутью государственной власти, сутью ее.
Мы смотрим выступления первых лиц — там же вранье от первого до последнего слова. Вчера выступает Путин: «У нас нет дворцов». Да мы фотографируем эти дворцы в месяц по три штуки, выкладываем, показываем. «Нет у нас дворцов. Нет у нас каких-то олигархов, которые кормятся от государства». Да вот же, пожалуйста, документики посмотрите, как руководитель РЖД на кипрские и панамские оффшорные компании половину уже госкорпорации отводит.
Зачем терпеть это вранье? Зачем смотреть в стол? Извините, что я вас в какую-то философию утягиваю, но жизнь слишком коротка, чтобы в стол смотреть. По большому счету, ну а че там, в этой жизни-то? Я не успел оглянуться — мне уже почти сорок. Не успею оглянуться, и вот внуки. А потом мы все не успеем оглянуться, и мы уже лежим в постели, и вокруг нас стоят родственники, которые думают: «Скорее бы он отдал концы и освободил жилплощадь»
И в какой-то момент мы будем понимать, что не имело смысла вообще ничего из того, что мы делали, для чего мы смотрели в стол и молчали.
Смысл имеют только те моменты в нашей жизни, то время, когда мы делаем что-то правильное, когда нам не нужно смотреть в стол, когда мы можем просто честно посмотреть в глаза друг другу, просто поднять эти глаза. Вот это имеет смысл, а все остальное смысла не имеет.
Поэтому для меня, я не скрою, это болезненная ситуация. И хитрый, болезненный формат, который выбрал Кремль для борьбы со мной, когда они не просто меня пытаются посадить, а каких-то притянуть туда еще невиновных человек. Офицеров, там, с пятью детьми. И я должен смотреть в глаза его жене. У нас очень многих людей по Болотному делу посадили ни за что, просто для того, чтобы застрашить меня. Сейчас брата моего, понимаете, вот у него тоже жена двое детей, и я должен как-то вот сейчас с родителями. Они все понимают, поддерживают, я им очень благодарен.
Передайте им там всем: да они меня этим цепляют. Тем, что они вместе со мной каких-хо еще невиновных людей паровозом тащат. Но — может быть, плохую вещь скажу — но даже взятие заложников меня не остановит. Потому что все в жизни не имеет смысла, если терпеть бесконечное вранье, быть согласным со всем.
Никогда не соглашусь с той системой, которая выстроена сейчас в стране, потому что эта система направлена на то, чтобы грабить всех, кто находится в этом зале.
У нас все выстроено в таком смысле, что существует хунта, прямо в буквальном смысле хунта. Двадцать человек, которые стали миллиардерами, захватив все — от госзакупок до продажи нефти. Есть тысяча человек, которые находятся у кормушки этой хунты. Не больше тысячи. Есть несколько процентов активного населения, которому это не нравится. И есть миллионы смотрящих в стол. Я не остановлю свою борьбу с вот этой хунтой. Я буду продолжать агитировать, баламутить — как угодно —– тех самых людей, которые глядят в стол, вас в том числе всех.
Знаете, я не жалею, что позвал людей на несанкционированную акцию. Вот та акция на Лубянке, из-за которой все началось, она, прямо скажем, не удалась. Я не жалею ни секунды, что я это сделал. Я не жалею ни секунды, что направил свои действия в сторону борьбы с коррупцией, на расследования и так далее.
Адвокат Кобзев несколько лет назад, когда мы разбирали дело «Газпрома» или «ВТБ», сказал мне вещь, которая запомнилась: «Алексей, а ведь тебя точно посадят. Рано или поздно, тебя посадят».
Понятно, что человеческое сознание компенсирует это, невозможно жить постоянно с мыслью «Ой, меня посадят». Она вытесняется из головы, но, тем не менее, я отдаю себе отчет в этом во всем. Я могу сказать, что я не жалею ни об одном своем действии. Я буду и дальше призывать людей участвовать в коллективных действиях, в том числе, реализовывать свое право на свободу собраний. Я считаю, что у людей есть законное право на восстание против несправедливой, коррумпированной власти, против хунты, которая все захапала, которая триллионы долларов выкачала из нашей страны в виде продажи нефти и газа. И что мы получили от этого всего? Ничего.
В этой части я повторяю то, что я сказал в последнем слове по «Кировлесу». Мы позволили им, именно мы, глядя в стол, нас ограбить; мы позволили увезти эти наворованные деньги в Европу, мы позволили им превратить нас в скотов.
Что мы приобрели? Чем они с нами расплатились? С вами — глядящими в стол!? Да ничем! Здравоохранение у нас хорошее? Нет у нас здравоохранения! Образование у вас есть? Нет у вас образования! Дороги вам дали хорошие? Нет у вас дорог.
Вот какая зарплата у секретаря суда? Вот судебный пристав получает ну от силы 35 тысяч рублей. Вот, понимаете! Парадоксальная ситуация, когда десяток жуликов всех нас — вас — грабит каждый день. А мы все это терпим. Я это терпеть не буду.
Во-вторых, сколько нужно будет здесь стоять, в метре от этой клетки, внутри этой клетки, — я постою. Я хотел бы еще раз, завершая, сказать, что трюк удался там с моей семьей, с моими близкими. Но, тем не менее, они меня поддерживают во всем, но, собственно говоря, никто из них не собирался становиться политическими активистами. Именно поэтому нет никакой нужды сажать моего брата на восемь лет или вообще сажать. Он не собирался заниматься политической деятельностью.
Уже принесено нашей семье достаточное количество боли и страданий в связи с этим. Нет никакой нужды усугублять это все. Я уже сказал, что «взятие заложников» меня не остановит. Но, тем не менее, я не вижу, зачем власти этих заложников нужно добивать сейчас.
Я призываю всех абсолютно — это, знаете, может быть, наивно звучит, и над этими словами принято смеяться и ухмыляться — я призываю жить не по лжи.
Я хочу поблагодарить всех за поддержку. Я хочу призвать всех жить не по лжи. Я хочу сказать, что я уверен абсолютно, что изолируют меня, и посадят, и так далее. Но, как говорится, на его место придет другой. Ничего уникального и сложного я никогда не делал. Все, что я делаю, может делать любой человек. Я уверен, что и в Фонде борьбы с коррупцией, и где-то еще найдутся люди, которые будут продолжать делать то же самое, вне зависимости от решения, вот этих судов, единственная цель которых – это придание вида законности. Спасибо»

Здесь – видео

Общество повально заболело шизофренией

Оригинал взят у starshinazapasa в Общество повально заболело шизофренией

То, что происходит с Россией сегодня, – очень страшно. Я оптимист и до последнего надеюсь на хорошее, но пока вижу предпосылки лишь к тому, что та страна, которая сейчас называется Российской Федерацией, в среднесрочной перспективе прекратит существование в своих нынешних границах.

Мне кажется, мы сейчас входим в финальную стадию развала империи, который начался в 1913 году и с тех пор непрерывно продолжается. У Путина был шанс остановить этот процесс и превратить Россию в действительно развитую, демократическую, свободную страну ХХІ века, но он сделал все наоборот и только подстегнул процесс распада.

Путинизм никогда не умел решать проблемы. Путинизм всегда умел проблемы только усугублять. Если есть какая-то минимальная трудность, то режим сделает все для того, чтобы это стало общероссийской бедой. Власть же считает, что делает великое дело: возрождает империю, поднимает страну с колен, возвращает ей величие, строит «русский мир», оберегает духовные скрепы и так далее.

В сегодняшней России заоблачный уровень мракобесия, но все же никакой 80%-ой поддержки кремлевской политики нет и никогда не было. Это абсолютное вранье.



Есть такое понятие, в соответствии с которым сейчас живет российское общество: «спираль молчания». Берем условно сто человек: восемьдесят из них начнут утверждать, что белое – это черное, и тогда двадцать других, которые знают, что белое – это белое, замолкают. Потому что боятся говорить и думать не так, как большинство. И если их спросить, то эти двадцать человек скажут, что белое – это черное. Сейчас в России используется именно такой инструмент манипуляции. Этих 80% постоянно крутят по всему телевидению, убеждая людей, что так думает подавляющее большинство. А ты, который так не думаешь, ты – маргинал. Это срабатывает. Да, Путина поддерживает большинство. Но это где-то 60%, но никак не почти 90%.

Тем не менее, общество действительно сошло с ума. Мне всегда было непонятно, как Германия в 1939 году превратилась в то, во что она превратилась. Ровно все те же процессы сейчас происходят в России. Общество повально заболело шизофренией. Для социологов, конечно, это золотой век – бери и изучай.

Практика показывает, что в России общественного мнения как такового нет. Как телевизор скажет, так люди и будут думать. Телевизионная пропаганда оказалась мощнейшим инструментом. Мы это недооценили. То, что она делает с обществом, то, во что она превращают людей, – это действительно страшно. Как говорил Геббельс, дайте мне средства массовой информации, и я из любого народа сделаю стадо свиней. Начало этого процесса происходит на наших глазах. Сегодня 60% россиян кричат «мочи хохлов!», но дайте две недели свободного телевидения и они будут кричать «слава Украине!».

Украинцы сейчас назначены на роль врага. Россия ведь всегда жила борьбой с врагом. Начиная с 1992 года, врагами были эстонские фашисты, которые сносили памятники нашим солдатам. Потом врагами были чеченцы, которые вообще были враги-враги очень долго. За ними врагами были чуркобесы, дальше – таджикские мигранты, следующие – грузины, потом – геи, за ними – неверующие антихристы, дальше – пиндосы. Теперь у нас враги хохлы. Абсолютно логическая цепочка. Просто место проклятых чеченцев заняли проклятые бандеровцы.

В то же время аннексию Крыма поддержало действительно где-то 80% населения. Но одно дело – относительно бескровная аннексия, и совсем другое – война. Вторжение на Донбасс поддерживает меньшинство, даже по данным социологических опросов.
Общество помнит гробы из Афгана, Чечни, Грузии, Приднестровья, Карабаха. Воевать россияне в целом не хотят. Это я могу сказать совершенно точно.
Но государство подняло наверх именно ту небольшую прослойку каких-то абсолютно поехавших головой личностей, жаждущих войны. Им предоставляется управление страной. Эти люди способны, конечно, на многое, и во что это выльется, я не знаю.

Любая война всегда выходит за рамки того региона, где она началась. Совершенно ясно, что война, которую развязала Россия на территории Донбасса, в нынешних границах не останется. Она уже начинает перетекать в сторону России. Это приведет к серьезным проблемам. Я думаю, что в среднесрочной перспективе вся Россия превратится в одно большое ДНР.

Вертикаль власти уже разрушается, Кремль уже теряет контроль над рычагами управления обществом. В какой-то момент власть перестанет его контролировать вообще, после чего огромная территория империи будет существовать по принципу, по которому сейчас живет Донбасс. Эту территорию будут контролировать вооруженные группировки, которые погрузят ее в хаос. Мы это уже видели на Донбассе: вооруженного отряда в сто человек хватило, чтобы подчинить себе стотысячный Славянск. Ста банд по тысяче человек будет более чем достаточно, чтобы стосорокамиллионную страну погрузить в хаос.

Именно потому я считаю, что эта война – начало распада Российской Федерации в том виде, в каком мы ее знаем. России она принесет очень большие проблемы. Конечно, я все же надеюсь, что обойдется без какого-либо глобального катаклизма или хотя бы малой кровью, или совсем даже бескровно и относительно мирно. Но пока у меня пессимистические взгляды на ближайшее будущее.
Ведь надо понимать, что обеспечивает прогресс, двигает мир вперед активная часть общества, которая в любой развитой стране составляет приблизительно 15-20% населения. Остальные 80% – средний класс, который вообще не думает о какой-то политике, никуда не лезет, а зарабатывает деньги, чтобы вечером открыть свое пиво и съесть сосиски. Проблема России в том, что эта прослойка активных граждан практически утеряна. Последний геноцид гена свободы, мысли, интеллекта, думающего человека был в 1930-х годах, когда целенаправленно уничтожались именно такие люди. Великая Отечественная также подкосила. Потом к концу 1980-х эта прослойка в России восстановилась. Появились те, кого у нас называют технической интеллигенцией, физики и лирики. Но с 1990-х происходит просто гигантская утечка мозгов из России. Опять же утечка этого гена свободолюбия и вольномыслия.

При всем этом Россия – парадоксальная страна. Сколько ее ни долбят, свободные люди все равно появляются. В 2011 году двести тысяч вышло на марш за свободу, демократические ценности, честные выборы. Такого представить себе никто не мог. Когда за год до того митинг собирал триста человек, это считалось удачей. Люди проснулись. Но проиграли. Мы думали, что помахаем белыми шариками, Путин испугается и убежит.

Сейчас же общество существует по этому принципу «спирали молчания». Если надо где-то поддакнуть – поддакивает, не мешают. Свободолюбивые люди есть, но они либо посажены, либо молчат. Шанс на то, что активная прослойка сможет развернуть Россию в сторону формирования демократичного, свободного общества, остается. Он не велик, но это вполне может произойти. Но также есть шанс и на то, что страна развернется в сторону абсолютного мракобесия, в сторону православного ваххабизма, что Россия превратится в православный Пакистан. И он никак не меньше, чем возможность разворота в демократическую сторону.

Мыслящих людей в России много, преимущественно это техническая интеллигенция. Но на данный момент предпосылок к тому, что страна выберет демократический вектор, нет. Библиотекарь не может взять пулемет и пойти жечь танки. Это не его функция.

Другое дело, что сейчас активизируется ультрас. Где-то полгода назад весь ультрас заболел ватой, теперь эта ситуация сильно изменилась. Русский марш, который всегда был имперским, фашистским шествием – абсолютно жуткое зрелище – резко разделился на два: тот, где молодежь шла с флагами против войны в Украине, и тот, который с имперскими флагами за «Новороссию». Последних специально вывезли на окраину Москвы, чтобы избежать стычек. Вот в этой крайне активной националистической среде вектор начал меняться.

Я помню совершенно замечательный момент, когда какие-то национал-предатели, либералы и агенты госдепа проводили пресс-конференцию, и к ним пришли сторонники «Новороссии» помахать флагами под окнами с криками «Путин! Путин!», «Новороссия! Новороссия!». Мимо шли три молодых спортивных парня, это дело увидели и ребят с флагами «Новороссии» просто побили, тем самым поддержав либералов, которых всего год назад на каждом митинге гоняли с битами пинками по подворотням. А теперь они вместе против «русского мира».

Короче, черт его знает, что вообще происходит. Весь этот бульон, фарш и компот, который там замешивается, на самом деле сложно комментировать. А социологических служб, которые бы объяснили, что сейчас происходит с российским обществом, нет. Власть сама не понимает, какие настроения среди людей. По инсайдерской информации, последний Марш мира дали спокойно провести именно для того, чтобы посчитать, сколько людей придет, и посмотреть, как они будут настроены. Кремль также не владеет социологической информацией. Говорят, они посчитали, очень удивились, и, я думаю, больше таких акций никто провести не даст.

Власть безумно боится майданов. Но сейчас российский Майдан в том смысле, в каком я его понимаю, – движение демократического, правового, свободного общества XXI века – невозможен. У меня абсолютно никаких сомнений нет: если люди выйдут на улицу, будет отдан приказ применить силу, открыть огонь на поражение, ввести танки. 1993 год все показал.
Это была моя первая война, и я отлично помню, как танки стояли на мосту и расстреливали собственный парламент. Заметьте, это было при Борисе Ельцине, который считается, в общем-то, самым демократичным правителем за последние сто лет.
Так что при Путине любая попытка Майдана несомненно будет залита кровью.

Всю политику России, вектор ее дальнейшего движения определяет один-единственный человек – Владимир Владимирович Путин. Все, что сегодня происходит в стране, делается либо по непосредственному его указанию, либо в попытке ему понравиться. Прогнозировать дальнейшее развитие событий совершенно невозможно. Этот человек раньше был предсказуем как дважды два. Карьеру Ванги в России можно было построить на раз-два: рассматриваешь все возможные варианты, выбираешь самый плохой, говоришь «будет так» и становится именно так. Все, что можно было сделать плохо, этот человек делал всегда. Сейчас все стало непредсказуемым. Я абсолютно не представляю, в каком мире он существует, что у него происходит в голове, как он видит строение планеты Земля. Это какой-то отрыв от реальности, и какой шаг будет следующим, куда развернется этот вектор, предположить совершенно невозможно.

Но я по-прежнему остаюсь оптимистом, надеясь, что трансформация России произойдет либо мирным способом, либо малой кровью. Мне кажется, никто в мире не боролся так за свободу, как это делали русские. На протяжении тысячи лет. Но только проблема в том, что государство каждый раз оказывалось намного сильнее. Надеюсь, что когда-нибудь мы таки выиграем.
Мне сложно писать о том, что моя страна стала тем, чем она стала. О том, что Россия превращается в то, во что она превращается. Мне хотелось бы писать о том, какие мы замечательные, хорошие и великие, и как нас все любят, и «слава Путину!». Но к сожалению ситуация такова, что «слава Путину!» я писать не могу. Потому что хочу, чтобы моя страна была нормальной.

Россия – это ведь не только Путин.



Алена Савчук
LB.ua
http://world.lb.ua/…/289768_babchenko_eta_voyna_nachalo_ras…
Фото автора