Народ безумствует...

.
В истории с чуркинским вето на предложение учредить международный трибунал для наказания виновных в уничтожении малайзийского "Боинга" мне интересен не Чуркин. И не Путин даже. С Путиным и Чуркиным все, в общем, понятно. Они прекрасно понимают, какой ловушкой может в будущем обернуться этот самый международный трибунал, и пытаются избежать ответственности. Их действия логичны и предсказуемы.

Мне интересны россияне. Россияне, которые в большинстве своем, согласно исследованию "Левада-центра", хотят проведения международного трибунала, потому что уверены, что на нем накажут Украину и Америку. И то, что Украина с Америкой выступают за проведение трибунала, а ни в чем не виновная Россия против, их совершенно не смущает - так они уверены в неотвратимости правосудия. И вот эта уверенность пугает меня по-настоящему.

Я вырос в стране лжецов. Со школьных лет я понял, что даже не для успеха в обществе, а для самой обыкновенной безопасности говорить нужно одно, делать другое, а думать третье. Так вели себя практически все советские люди - за очень редкими исключениями из числа каких-нибудь пламенных коммунистов старшего поколения, но и эти пожилые люди, как правило, никаких твердых взглядов не имели и привычно "колебались" вместе с линией партии. Я не удивлялся тому, что мои родственники - как и все вокруг - слушают западные радиостанции, но делятся информацией только в тесном кругу, потому что на людях - из воспитанного годами страха перед Лубянкой - было принято избегать разговоров о политике или отделываться дежурными фразами.

Когда я стал заниматься журналистикой, я увидел что в журналистской среде царят те же нравы. В студенческие годы я стажировался в "Правде". Оказалось, что в главной газете страны нет ни одного правоверного коммуниста. Люди, с которыми я там познакомился, были, как и в любом коллективе, очень разными - и с точки зрения профессионализма, и с точки зрения порядочности. Но главное, что их объединяло, - неверие в официальную информацию. Ту самую, которую печатала "Правда".

В Советском Союзе никто не верил ни во что - сверху донизу. Даром что не было никакого интернета. Даром что от нас скрывали информацию о катастрофах и преступлениях собственной власти. Даром что к правде приходилось прорываться сквозь глушилки. Мы все равно знали, что нас обманывают. Что такая власть просто не может говорить правду. Мы знали это всегда. Знали до такой степени, что не верили власти даже в те редкие моменты, когда власть переставала лгать.

Да, и все мы хорошо знали, что южнокорейский самолет - это мы. Одни из нас могли это одобрять. Другие - стыдиться и негодовать. Но понимание, что это мы, было всеобщим. Новая общность людей - советский народ - была объединена не общими ценностями, а общей ложью. Именно поэтому в те тупые серые годы я был уверен, что нужно либо из такой страны бежать - либо ее разрушить. Потому что нельзя, нестерпимо жить по лжи. Ну, в общем, это не я сказал. Но я был с этим согласен.

Но этот опрос! Эти два процента, понимающие, что это Россия сбила "Боинг". Ну хорошо, не Россия. "Ополченцы". Но тоже три процента. А вот все остальные, верующие в вину Украины и даже - задумайтесь только - Америки! Америки в зоне, где распоряжалась "ДНР". А ведь это 17 процентов опрошенных! 17 процентов людей: находящихся на грани самого настоящего психического помешательства. Потому что если украинскую вину еще можно объяснить себе хоть какой-то пропагандистской логикой - вон сколько версий было наворочено! - то американская объясняется только безумием отвечающего.

Мне скажут, что россияне просто врут социологам. Боятся. Я ведь сам говорю о страхе перед КГБ - тогда почему отказываю людям в праве бояться ФСБ? Какая разница? Что изменилось?

А вот что. Я допускаю, что люди могут лгать социологам. Но тогда они лгали бы в гармонии с официальной линией. Власть четко и недвусмысленно сказала, что трибунал - это заговор против России. Сказал Чуркин. Сказал Лавров. Путин два раза - два! - разговаривал с премьер-министром Нидерландов и убеждал его отказаться от трибунала. Путину, между прочим, доверяют 86 процентов россиян. Это почти в два раза больше, чем верящих в украинскую причастность к гибели "Боинга". И что? Дело не в том, что Путин не убедил голландца. Дело в том, что он не убедил россиян.
( Read more... )

Незаконное обогащение в картинках

В давешних обильных фоторепортажах со свадьбы путинского пресс-секретаря Пескова самым заметным предметом туалета новобрачных стали часы жениха:

Стоимость этих часов в магазине, где они продаются — от 620.000 до 720.000 долларов США, то есть от 37,4 до 43,45 млн рублей.
Декларируемый доход счастливого молодожёна — 9.184.358 рублей за 2014 год, то есть $152.195 по официальному курсу ЦБ РФ.

Ровно для таких историев и написана 20-я статья Конвенции ООН против коррупции. Та самая статья, которую российские власти наотрез отказываются ратифицировать, ссылаясь на презумцию неуиновности российских чиновников и святость таинства обретения ими имущества.

Прелесть этих часов — в хрестоматийной наглядности примера.
Потому что есть, например, квартира вице-премьера Шувалова в Лондоне, в приятном соседстве от всех британских властей и разведок. Есть вокруг той квартиры куча вранья, притворных сделок, перекладывания денег из одного кармана в другой, но в сухом остатке — один простой и общеизвестный факт. До прихода в правительство Шувалов был официальным долларовым мультимиллионером. И тут вполне уместна презумпция, что его имущество, задекларированное или сокрытое, куплено на доходы от бизнеса.

В случае Пескова, который с 22 лет на госслужбе, ни для какой такой презумпции места нет. А есть место для серьёзного расследования обстоятельств, при которых госчиновник так неслыханно озолотился. Кто спонсирует красивую жизнь путинского пресс-секретаря, и какие дивиденды приносит это спонсорство.

Рано или поздно, на эти вопросы придётся отвечать. Не только Пескову, но и всем тем, кого временно спас от ответственности отказ России ратифицировать Конвенцию ООН о борьбе с коррупцией.

Update: Песков поспешно объявил часы «подарком от жены на свадьбу».
Враньё вышло исключительно неуклюжим: в Интернете в открытом доступе хранятся снимки, где Песков щеголяет в этих часах за 15 недель до свадьбы. На случай, если эти снимки будут удалены, вот скриншот из Инстаграма дочери чиновника:

Твари...

Оригинал взят у novayagazeta в Один сантиметр страданий

За укус полицейского житель Архангельска получил почти три года колонии и объявил сухую голодовку.

^{Андрей Креков. Фото: «Медиазона»}

Заключенный архангельского СИЗО Андрей Креков голодает шестой день: он получил два года восемь месяцев лишения свободы за то, что якобы укусил полицейского. На теле стража порядка зафиксировали рану длиной один сантиметр, а на теле Крекова после задержания — десятки ссадин и гематом. По словам жены заключенного, за шесть дней голодовки врач осматривал его два раза. Местная Общественная наблюдательная комиссия (ОНК) пока не вмешалась в ситуацию, Креков просит помощи московских правозащитников.

Андрей Креков, юрисконсульт коммерческой фирмы в Архангельске, шел домой вечером в июле 2014 года. Его остановили полицейские, после короткого разговора Креков оказался в отделе полиции. Оттуда он вышел сильно избитый: в травмпункте зафиксировали более 40 ушибов, ссадин и кровоподтеков по всему телу. Но по версии полицейских, это задержанный нанес им ущерб: укусил одного из них, А. Резина, за бедро, причинив физическую боль.

«В деле есть только ксерокопия справки, где зафиксирована рана размером один сантиметр на два миллиметра», — говорит Виктория Крекова, жена Андрея.

В деле указано, что врач квалифицировал рану на бедре полицейского как «повреждение, не причинившее вред здоровью». 22 июля судья Ломоносовского районного суда Архангельска Антон Стрелков осудил Крекова на два года восемь месяцев лишения свободы по ст. 318, ч. 1 (применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти).

Виктория говорит, что муж не был пьян, когда его задержала полиция. Медицинского освидетельствования не проводили. Виктория полагает, что мужа остановили «для галочки», а дальше полицейским просто не понравилось, что задержанный держится уверенно. «Он говорит с ними юридически грамотно, а их это бесит. В Ломоносовском ОВД его избили, он написал на них заявление и потребовал снять видеозаписи с камер, но камеры из участка убрали. Там еще стоял банкомат «Сбербанка», но в «Сбербанке» нам сказали, что камера на нем не работала», — говорит Виктория. В ОВД в ту ночь случайно оказался свидетель: женщина, приехавшая забирать своего несовершеннолетнего сына, которого задержали, потому что он был на улице ночью без взрослых. Свидетельница дала показания о том, что видела, как Крекова избивали в РОВД, но следователь Ковалев 16 октября прошлого года отказал в возбуждении уголовного дела против полицейских.

Однако о ситуации написали журналисты издания «Эхо русского Севера».

«Они начали меня избивать и заниматься пытками без всяких на то причин, я не сопротивлялся, не ругался, никого не оскорблял… Наручники были надеты на руки и на ноги, застегнуты сзади. Они поднимали меня за наручники, бросали о бетонный пол, я несколько раз терял сознание. Меня пинали ногами по телу, а самое страшное, что они вытворяли — поднимали меня за наручники вверх и на весу пинали в пах… Они мне даже не дали права на один телефонный звонок, чтобы сообщить родственникам, где я нахожусь», — рассказал Креков журналистам «Эха Севера».

Уже наутро после этой публикации, 6 ноября, СК отменил отказ в возбуждении дела и назначил проверку. Сейчас дело расследуется в отделе по особо важным делам, но в нем до сих пор нет даже подозреваемых. Адвокат Алексей Смирнов зачитывает постановление о признании Крекова потерпевшим: «Неустановленные сотрудники полиции, находясь при исполнении служебных обязанностей и в форменном обмундировании, применили к нему физическое насилие и специальное средство (наручники), нанеся множество ударов руками и ногами по голове, телу и конечностям, а также применили удушающий захват шеи». В пресс-службе СК обещали ответить на вопросы «Новой» в начале рабочей недели.

Сейчас Креков голодает уже шестой день. Рассказывая о состоянии мужа, Виктория плачет: «Он похудел на 15 килограммов за пять дней. Я уговаривала его ради нашей дочки хотя бы пить воду. Он согласился. Андрей подавлен, но он держится. Я хочу попросить всех правозащитников откликнуться и помочь нам, ведь в нашем городе правозащитников нет. Вчера доктор пришел к нему только потому, что вы в Москве о нем заговорили» (31 июля «Медиазона» написала о голодовке Крекова). По словам Виктории, до этого в СИЗО, видимо, не верили, что ее муж ведет сухую голодовку, и в шестиместной камере он был седьмым. В пятницу Крекова перевели в двухместную камеру, принудительно кормить не пытались.

(Для справки. В случае объявления заключенным голодовки, администрация учреждения обязана: известить о голодовке орган, в производстве которого находится уголовное дело; оповестить прокурора, осуществляющего надзор за местами содержания под стражей; поместить голодающего заключенного отдельно от других заключенных — Прим. ред.)

Глава ОНК Архангельской области Елена Ермолина отказалась разговаривать с корреспондентом «Новой газеты», заявив, что знает о ситуации, но не уточнив, был ли кто-то из комиссии у заключенного. Ранее она заявила «Медиазоне», что находится в отпуске, и посетить Крекова никто из ОНК не сможет до понедельника (По официальным данным, в состав ОНК Архангельской области входят 11 человек. Члены ОНК имеют право посещать объекты ФСИН круглосуточно — Прим. ред.). Виктория Крекова опасается, что к этому времени ее муж может умереть без пищи: «Андрей говорит: «Мне отсюда уже ничего не сделать».

Через жену Андрей Креков передал просьбу о помощи правозащитникам Зое Световой, Елене Масюк и Павлу Чикову, а также политику Алексею Навальному.

Анна Байдакова

P.S. По просьбе Елены Масюк с письменным запросом по поводу ситуации с Крековым во ФСИН России обратился глава Совета при Президенте России по правам человека и гражданского общества Михаил Федотов. ОНК Москвы, членом которой является Елена Масюк, в архангельские СИЗО по закону доступа не имеет.